Неточные совпадения
Революционерку арестовали и с ней Кондратьева за нахождение у него запрещенных книг и посадили в тюрьму, а потом
сослали в Вологодскую губернию. Там он познакомился с Новодворовым, перечитал еще много революционных книг, всё запомнил и еще более утвердился в своих социалистических взглядах После ссылки он был руководителем большой стачки рабочих, кончившейся разгромом фабрики и убийством
директора. Его арестовали и приговорили
к лишению прав и ссылке.
Клубок пыли исчез. Я повернулся
к городу. Он лежал в своей лощине, тихий, сонный и… ненавистный. Над ним носилась та же легкая пелена из пыли, дыма и тумана, местами сверкали клочки заросшего пруда, и старый инвалид дремал в обычной позе, когда я
проходил через заставу. Вдобавок, около пруда, на узкой деревянной кладочке, передо мной вдруг выросла огромная фигура Степана Яковлевича, ставшего уже
директором. Он посмотрел на меня с высоты своего роста и сказал сурово...
— А! вы здесь? — изредка говорит ему,
проходя мимо,
директор, который знает его отца и не прочь оказать протекцию сыну, — это очень любезно с вашей стороны. Скоро мы и для вас настоящее дело найдем,
к месту вас пристроим! Я вашу записку читал… сделана умно, но, разумеется, молодо. Рассуждений много, теория преобладает — сейчас видно, что школьная скамья еще не простыла… ну-с, а покуда прощайте!
К тому же в последние дни между гимназистами держался упорный слух, будто
директор донес попечителю учебного округа, что Передонов
сошел с ума, и будто скоро пришлют его свидетельствовать и затем уберут из гимназии.
Коковкина уже знала, в чем дело. Ей сообщили даже еще проще, чем
директору. Грушина выждала ее на улице, завязала разговор и рассказала, что Людмила уже вконец развратила Сашу. Коковкина была поражена. Дома она осыпала Сашу упреками. Ей было тем более досадно, что все происходило почти на ее глазах и Саша
ходил к Рутиловым с ее ведома. Саша притворился, что ничего не понимает, и спросил...
— Тут учитель один, Передонов, придумал, будто я — девочка, привязался ко мне, а потом
директор мне голову намылил, зачем я с барышнями Рутиловыми познакомился. Точно я
к ним воровать
хожу. А какое им дело?
Многим хотелось бы услышать, что говорит об этом
директор, но
директор, сверх обыкновения, вовсе не выходил сегодня из своей квартиры, только
прошел, сильно запоздав, на своей единственный в тот день урок в шестом классе, просидел там лишних пять минут и ушел прямо
к себе, никому не показавшись.
Семеня разбитыми ногами,
директор, в сопровождении поспешившего его встретить дежурного офицера,
прошел в залу старшего, выпускного класса и, поздоровавшись с воспитанниками, ставшими во фронт, подошел
к одному коротко остриженному белокурому юнцу с свежим отливавшим здоровым румянцем, жизнерадостным лицом, на котором, словно угольки, сверкали бойкие и живые карие глаза, и приветливо проговорил...
Девочки
ходили торжественные и притихшие, зная, что это совещание является неспроста, и что их ждет что-нибудь, новое и необычайное. Наконец, ровно в девять часов вечера, когда большой колокол ударил свой обычный призыв
к чаю, двери директорской комнаты распахнулись, и господин Орлик вышел в столовую, где находились пансионерки. В руках он нес большой темный мешок, перевязанный бечевкой. Лицо
директора было сухо и серьезно.